ИИ в суде: новая система для юридических решений

На протяжении десятилетия ученый-компьютерщик Рэнди Гёбель и его коллеги из Японии применяют проверенный метод из своей области для развития искусственного интеллекта в юриспруденции: ежегодный конкурс. Конкурсанты, опираясь на примеры юридических дел из японского экзамена на адвоката, должны использовать систему ИИ, способную находить релевантные законы и, что более важно, принимать решение: нарушил ли ответчик закон, или нет. Именно этот ответ «да/нет» представляет для ИИ наибольшую сложность, отмечает Гёбель. Это ставит под сомнение этичность и эффективность внедрения таких систем юристами, судьями и другими правовыми специалистами, которые сталкиваются с огромным объемом дел и ограниченным временем для отправления правосудия.

Результаты конкурса легли в основу новой статьи, в которой Гёбель и его соавторы описывают типы рассуждений, необходимые ИИ для «мышления» как юристы и судьи, а также представляют структуру для наделения больших языковых моделей (LLM) юридическим мышлением. Работа опубликована в журнале Computer Law & Security Review.

«Задача — понять юридическое мышление, а страсть и ценность для общества — улучшить судебное решение», — говорит Гёбель. По его словам, потребность в таких инструментах стала особенно острой после решения Верховного суда Канады по делу Джордана. Это решение сократило сроки, в течение которых прокуратура должна довести дело до суда, что привело к прекращению рассмотрения таких серьезных дел, как сексуальное насилие и мошенничество.

«Это отличная мотивация, чтобы сказать: «Давайте сделаем судебную систему быстрее, эффективнее и результативнее»», — добавляет Гёбель.

Машины «думают» как юристы

В статье выделены три типа рассуждений, которыми должны обладать инструменты ИИ, чтобы мыслить как юристы: казуистические, нормативные и абдуктивные. Некоторые системы ИИ, такие как LLM, успешно справляются с казуистическими рассуждениями, когда юридические эксперты анализируют прошлые судебные дела и определяют, как законы применялись ранее, чтобы провести параллели с текущим делом. Нормативные рассуждения, включающие применение писаных законов к уникальным юридическим делам, также в определенной степени могут выполняться инструментами ИИ.

Однако там, где ИИ испытывает наибольшие трудности, — это абдуктивные рассуждения, тип логического вывода, который включает выстраивание правдоподобной цепочки событий, способной объяснить, например, почему обвиняемый не виновен в преступлении (Держал ли мужчина нож в руке, нанося удар жертве? Или порыв ветра забросил нож ему в руку?).

«Неудивительно, что абдуктивные рассуждения недоступны современным большим языковым моделям, потому что они не рассуждают», — говорит Гёбель. «Они похожи на вашего друга, который прочитал каждую страницу «Энциклопедии Британники», имеет свое мнение обо всем, но ничего не знает о логической связи». В сочетании с их склонностью к «галлюцинациям» или полному выдумыванию «фактов», универсальные LLM, применяемые в юридической сфере, в лучшем случае ненадежны, а в худшем — могут разрушить карьеру юристов.

Для ученых, занимающихся ИИ, главная задача — разработать структуру рассуждений, которая будет работать в связке с универсальными LLM, фокусируясь на точности и контекстуальной релевантности в юридических рассуждениях, подчеркивает Гёбель.

Нет универсального инструмента ИИ

Когда же появятся инструменты ИИ, способные сократить работу юристов и судей вдвое? Возможно, не в ближайшее время. Гёбель отмечает, что ключевой вывод из конкурса, отраженный в статье, заключается в том, что использование компьютерных программ для помощи в принятии юридических решений — это относительно новое направление, и предстоит еще много работы. Гёбель предполагает, что будет использоваться множество отдельных инструментов ИИ для различных юридических задач, а не одна «всемогущая» LLM.

Утверждения некоторых представителей индустрии ИИ о том, что человечество находится на пороге создания инструмента ИИ, способного выносить «идеальные» судебные решения и юридические аргументы, абсурдны, считает Гёбель. «Каждый судья, с которым я разговаривал, признавал, что идеального суждения не существует», — говорит он. «Вопрос на самом деле в том, «как мы определим, принесут ли текущие технологии больше пользы, чем вреда?»»